Уже почти десять лет с нами наша боевая подруга – Байка-Бобайка. 
Байка – наш домашний шеф, начальник и вожак. Точнее – вожачка. Потому что Байка – девочка. Точнее, по собачьим меркам, девочка-старушка – ей уже 9,5 лет. Еще точнее – просто старуха, у неё пробита голова, обжеваны уши, но без намека на маразм. Держится молодцом: дома — собачья молодежь построена в шеренгу; на улице – коты и вороны сидят там, где им сказано; на выставках – нос кверху. 

Московского длинношерстного той-терьера я хотела всегда, просто это не случалось раньше, а случилось, как все хорошее, в свое время. Когда мы приехали за ней, щенок показался мне странным. Не то чтобы щенок не понравился, просто я ждала немного другого. Собачка была немного больше размером, чем я ожидала; у неё были высокие ноги и еще какой-то желтый цвет. Кто бы мог подумать, что именно средний рост (для породы), красивое пропорциональное тело и яркий необычный палевый окрас принесут мне так много удовольствия как заводчику. 

И еще кличка уж очень мне понравилась – Байка! Как в родословной, так и дома – имя было звучным и вообще просто замечательным. В шутку сказала мужу: «Это будет твоя собака». Сказано – сделано. Меня Байка слушается и радуется, но Хозяин для Байки – Валера. «Обожаю! Обожаю! Обожаю!» – собака прыгает вокруг мужа. 

У Байки толстые лохматые лапы, золотая шерсть и солнечный характер. А еще глаза – абсолютно черные, большие, выразительные, внимательные. «Какие глаза!» — говорят Байке, и она всегда соглашается. 

Байка умеет делать много приятных вещей. Она умеет ловко и долго сидеть на ручках. Как-то хитро вжимается в согнутый локоть, цепляется передними лапами и свешивает пятки. Кому что нравится в своих собаках, а мне в Байке безумно нравятся … «пятки». Они такие маленькие, хорошенькие, их хочется всегда пощекотать. 

Еще Байка умеет «понориваться» в кровать. Носом поддевает край одеяла и просачивается внутрь. Известно, что собаки чувствуют боль хозяина и прижимаются к больному месту. Когда Байка пролезает под одеяло, она всегда растягивается своей теплой тяжелой тушкой вдоль моей больной спины и лежит как грелка. Приятно необыкновенно. Когда дома появилось большое компьютерное кресло, Байка стала прижиматься к моей спине, залезая в кресло. 

Байка любит высоко сидеть, далеко глядеть. Спинка кресла, спинка дивана, стул, стол; могла бы ползать по полкам – сидела бы на стеллаже – точно. Точно также сидят на спинках дивана её дочери, точно также лазает по верхотуре её внучка. Гены пальцем не раздавишь… 

Байка любит гостей. Гость пришел: «Гав-гав-гав-гав-гав!» — и все соседи с первого по последний этаж знают – у нас гости. Гость присел: «Мяса! Давай! Быстро!» — Скреб-скреб-скреб лапами: «Уау! Кому сказала! Мясо! Быстро!». Если гость не достает сразу из кармана кусок мяса, Байка залезает на колени, просачивается под локоть и заглядывает в лицо: «А где мясо? Съел? Жалко, да?» Собака спихивается с колен, но залезает снова. Гости начинают совать наглой собаке кусочки, та съедает все, даже хлеб. Хотя Байка давно не ест уже многие продукты. Ну разве что в гостях да из чужой миски. 

Байка умеет носить палочки и мячики. Мячик приводит её в бешеный восторг, она истошно лает, крутится вокруг ног, бежит за мячиком, приносит и отдает прямо в руки. Я никогда не учила её этому – она принесла игрушку с первой попытки, и приносит апорт всю жизнь без лакомства и уговоров – ей просто нравится сам процесс. 

Байка считает, что в её городском дворе не должно быть кошек и других собак, и тем самым всегда доставляет мне хлопоты. Я выучила всех хозяйских и бездомных кошек и собак в нашем районе, научилась ловко кидать поводок в захлебывающуюся от «злости» собственную собаченцию, но проблему не решила. Потому что если Байка находится в пределах моей досягаемости, то она проходит мимо любой собаки, даже не оглядываясь. На меня косится: достану – не достану? Если достану – Байка молча проходит мимо собаки (кошки). На выставках, в транспорте – тоже никакой агрессии: милая, надежная, добрая, маленькая собачка. Вот такая дрессировка хозяев – просто 1-й степени (если кто еще помнит что это такое). Впрочем, недостатки – только лишь продолжение достоинств. Байка никого и ничего не боится, при этом с ней можно гулять без поводка, брать с собой в поезд, в магазин, в гости. Не нашкодит, не укусит, не убежит. Золотая собака, да и только. 

Байка очень любит своих детей, играет с ними до 6-7 месяцев, никогда не обижает, учит жизни и вообще относится к детям с большой ответственностью. Когда внезапно ночью стал умирать один из байкиных первых детенышей, она принесла умирающего щенка в кровать и стала тыкать им в лицо, мол, ну что же вы лежите?? Сделайте что-нибудь! Мы ничего не смогли сделать, и больше Байка нам умирающих щенков не приносила – просто откладывала в сторону. Разочаровалась в нас, наверное. 

У неё выросли 5 дочерей и 2 сына. Разлетелись по свету «байчата». Родились внуки, правнуки и праправнуки. Недавно принесли мне в дом чужого щенка – у него Байкины глаза, родословной мы тогда не знали. Я ходила вокруг него кругами – какой Байкин взгляд, непередаваемо! Когда выяснилось, что это наш праправнук, я даже не удивилась. 

Вместе с чарующим взглядом Байка передала детям и внукам боевой характер и безграничную харизму, этакое собачье очарование, которое сложно выразить в словах. Когда я смотрю на свою собаку, сама себе завидую… Её хочется взять в руки, прижаться, с ней приятно гулять, с ней можно разговаривать, как с человеком: «Байя, сядь», «Байя, подвинься», «Байя, уйди». И точно также ведут себя её дети (и их владельцы). Интересно, передается ли по наследству харизма, «кураж», эта «глазурь на пироге качества»? Получается, передается. 

Но даже если бы Байка была просто собачкой, без родословной и без чемпионства, мы любили бы её также сильно. Байку невозможно не любить – как же много радости может принести домашнее животное. И когда наша собачка доживет свой положенный срок, неужели Бог (или кто там есть на небе) будет настолько несправедлив, что не позволит ей умереть легко и мирно, вынудив нас поднять руку на нашу собачку? Неужели в высшей степени безгрешное животное не заслуживает достойного конца? Конечно, с нами живут другие собаки, и мы привязаны к ним, но им только предстоит (или не предстоит) занять место «главной собаки» — или не занять.